"Черный рынок" трепанга в Приморье - история становления

24.04.2019

Аквакультура, или, как ее раньше называли, марикультура — искусственное выращивание водных биоресурсов, рыбы, моллюсков, водорослей и т.п. — во всем мире не просто считается, но и является рентабельным бизнесом. А у нас, в современной России, пока только считается. Потому, что отдача в этом бизнесе как минимум среднесрочная, полная окупаемость и того выше по срокам, но зато государственный и криминальный рэкет тут как тут, едва лишь стоит «морскому фермеру» оформить свой бизнес и «застолбить» под него участок морской акватории. Аргумент у них одинаков: «Дай денег вот прямо сейчас!» и никакие резоны, что деньги вложены и окупаться начнут через 4-5 лет, ни на чиновников, ни тем более на криминал не действуют.

Хотя, конечно, на официальном уровне все выглядело и выглядит куда как благостно: еще в 1996 году в Дальрбывтузе открыли первые курсы по подготовке и обучению «морских фермеров», которым государство тогда, (как и сейчас), обещало всяческую поддержку их деловым инициативам. Но с тех пор минуло более двух десятилетий, на протяжении которых политика государства официально не менялась, никто и никогда не заявлял, что этот вид бизнеса необходимо ограничивать или пресекать, что аквакультура вредит интересам России в целом или отдельных регионов… Напротив, все и всегда поддерживали и одобряли. На словах. А на деле принятие закона об аквакультуре саботировалось на протяжении 3 пятилеток (!?). При «злом тиране» Сталине не один состав депутатов ГД попал бы за это в лагеря…

Однако то, что происходило в эти годы в постсоветской России, в частности — в Приморском крае и его Хасанском районе, достойно внесения в летопись становления реальной власти криминала и слияния преступности с правоохранительными органами и органами власти всех уровней.

Вот, например, в августе 1994 года двое отдыхающих в Хасанском районе граждан РФ, приобрели у неизвестного им местного жителя свежедобытый трепанг, 4 килограмма, за 100 долларов США, с целью употребления его в пищу. Но были задержаны местной милицией и в отношении них (!?) возбуждено уголовное дело за …незаконные операции с наличной валютой по УК РСФСР, действовавшему до 1997 года. При этом никто и не подумал искать самого браконьера, добывшего запрещенный к промыслу трепанг и незаконно продавшего свою добычу отдыхающим за наличную валюту.

Или того пуще: в феврале 1995 года руководители торговой базы в поселке Посьет Хасанского района смело обращаются в милицию с заявлением о краже. Неизвестные злоумышленники ночью взломали дверь склада этого предприятия и нагло похитили солено-сушеный трепанг на сумму 4 млн 898 тыс рублей (еще не деноминированных, что соответствовало сумме около $ 1200). Возбуждено уголовное дело, а вопрос, откуда на базе взялся трепанг, запрещенный к промыслу, вообще не поднимался.

Конечно же, все эти годы браконьеров и сбытчиков-перекупщиков не раз и не два ловили, добычу м снаряжение изымали, возбудили сотни уголовных и тысячи административных дел. Браконьеров с перекупщиками ловили и на местах промысла, в многочисленных бухтах и по дороге, на КПП, и явно «по наводке», по месту жительства браконьеров, в частных домах, гаражах, в заброшенных пустующих воинских частях, а также многократно при попытке вывоза за границу, в КНР или КНДР. Но наиболее показательным в этом плане является конфликт между райотделом милиции и инспекторами морского биосферного заповедника в 1999 году, попавший в СМИ.

Суть скандала была в следующем: 16 августа 1999 года троих местных жителей, Кашина, Джумаева и Алексеева на кордоне морского заповедника задержал инспектор Игорь Катин, изъявший у них водолазное снаряжение. По версии задержанных, направлявшихся в заповедник «просто понырять», инспектор требовал с них взятку в эквиваленте 600 долларов США, которую надо было уплатить не ему лично, а… в кассу заповедника!? То есть, речь шла о штрафе, которые тогда инспектора взымали напрямую. Но Джумаев поехал в милицию и далее прибыл в контору заповедника уже с меченными деньгами, и при понятых эти деньги отдал. Их у него приняли, записали в журнал штрафов и выдали корешок приходного ордера на всю сумму. И тут в дело вступили правоохранители, возбудившие уголовное дело о взятке (?) и принялись проводить обыски на кордонах и у инспекторов, изымая теперь их снаряжение, вплоть до моторов со служебных лодок, средств связи и их личного оружия.

И все бы ничего, если бы некоторое время спустя, очередных браконьеров не задержали те же инспектора, что фигурировали и в первом эпизоде, а именно Владимир Виноградов и Александр Абрамов, на единственной лодке, оставшейся у охраны заповедника. Браконьеры были очень этим удивлены, потому, что им сказали, якобы, что «Виноградов в тюрьме, а Катин — в бегах» и ловить можно смело, а тут такой пассаж…

В итоге дело о взятке в отношении инспекторов развалилось, но «осадочек» в их отношениях с местной милицией оставался еще долго. В основе этого «осадка» лежали многочисленные факты, когда сотрудники РОВД на вызовы инспекторов прибывали на лодках, принадлежавших известным в районе браконьерам, уже неоднократно попадавшимся на нелегальном промысле, а в качестве понятых привозили с собой этих самых браконьеров и их коллег по нелегальному промыслу. И после такого оформления сотни административных дел заканчивались ничем из-за нарушений в протоколах.

Дошло до того, что в 2001 году в море бесследно исчез инспектор морского заповедника Александр Гонтарь, в 2002 и 2004 годах уже фиксировались в заповеднике открытые стычки браконьеров с инспекторами, когда их лодки таранились катерами браконьеров и доходило до стрельбы — причем, уже после того, как в Дальневосточном государственном морском заповеднике побывал президент России Владимир Путин. В заповеднике менялось руководство, обновляли и состав охраны, ходили слухи об установленной якобы для браконьеров таксе по 100 и 200 долларов с каждой лодки за один заход на промысел на каждый из 4 участков ДВГМЗ, и была информация об установленных на акватории ДВГМЗ браконьерских крабовых порядках — речь о ловушках для членистоногих, а не об отношениях.

Стала появляться информация об именах организаторов браконьерских «кланов» и «семей»: так называли братьев Мироновых в поселке Зарубино, братьев Синявских из поселка Славянка, компашку Павла Джумаева тоже из Славянки, группировку Вадима Рогачева — врача, депутата и сына бывшего главврача Хасанской ЦРБ. Появились и банды — основными из которых стали этнические группировки кавказцев и выходцев из Казахстана, лидером последней считается ранее судимый Данияр Шанов.

Дмитрий УДЕНЕЕВ (продолжение следует)