Китайские триады: от Гонконга до Сахалина

30.10.2014

Благодаря иностранным боевикам и криминальной литературе все мы знаем о китайской мафии — триадах.  Их уникальность в их древности: древнейшая в мире преступная  организация насчитывает более 2500 лет, впервые упоминаясь в китайских летописях в период царствования императора Цинь Ши Хуанди (221–210 гг. до н. э.). Но собственно триадами они стали называться гораздо позднее.

Первые достоверные сведения о триадах относятся к 1644 г., после свержения китайской династии Мин и воцарения маньчжурской династии Цин. Организация из 133 буддийских монахов, поклявшихся на крови восстановить династию Мин, много лет вела тайную войну против маньчжурских завоевателей, пока в 1674 г. все бойцы, кроме пяти человек, были схвачены и жестоко казнены, а монастырь, служивший их опорной базой, разрушен. Уцелевшие монахи, объединенные ненавистью к захватчикам, поклялись отомстить. Глубоко законспирированная группа провозгласила целью истребление маньчжуров. В качестве эмблемы был выбран треугольник, в котором три стороны символизировали небо, землю и человека — основные элементы китайской вселенной. Хотя пять монахов, известных сегодня как Пять Предков, дали своей организации имя «Хун Мун», или общество Земли и Неба (Тяньдихуэй), на Западе ее лучше знают в связи с упомянутым символом. Таким образом, термин «триада» используется почти исключительно жителями Запада. Китайцы обычно называют организацию «Хейшехуэй» — черное общество.

Хотя им и не удалось свергнуть маньчжурскую династию, организация существовала много лет.  Объединившись с созданным ранее «Белым лотосом», она постоянно тревожила императорские силы и неоднократно подвигала население к восстаниям. Согласно принципам буддизма, члены организации должны были уважать права и разделять чаяния крестьян. Тогда же получил широкое распространение тезис о том, что «армии защищают императора, а тайные общества защищают людей».  При всем своем влиянии триады оказались неспособны бороться с колонизаторами, хотя принимали активное участие во многих восстаниях.  Именно это и повлияло на окончательное изменение их деятельности в сторону ее криминализации.  Однако в политике триады все же участвовали. 

Наиболее выдающимся их достижением явилось оказание поддержки доктору Сунь Ятсену в свержении маньчжурской династии Цин и создании в Китае республиканской системы правления. Многие исследователи полагают, что Сунь Ятсен использовал триады для обеспечения успеха; это обоснованное предположение, учитывая, что в молодости он, по многочисленным свидетельствам, занимал довольно видное место в триаде «Зеленая банда» — «Общество трех гармоний». Да и Чан Кайши, сменивший Сунь Ятсена на посту руководителя партии Гоминьдан, тоже был членом триады. С началом распада китайской республики в результате междоусобиц и усиливающегося давления коммунистов Мао Цзэдуна, Чан Кайши привлек триады себе в поддержку, но его уже ничто не могло спасти. После победы Мао в 1949 г. Чан Кайши с последователями бежали на Формозу (Тайвань), а лидеры триад, решившие остаться на материке, были найдены и казнены. Некоторым удалось бежать в принадлежавший Португалии Макао, или Гонконг, где британское правительство хотя и продолжало делать жесткие заявления в отношении триад, но уже не имело возможности жестко бороться с ними.

Во второй половине XX в. Гонконг представлял собой штаб триад, мозговой центр их многочисленных глобальных предприятий. В числе наиболее известных организаций — «14 К», получившая название по своему почтовому адресу (дом 14 по По-вах-род в Кантоне) и первой букве имени ее основателя, гоминдановского генерала Кот Сиувонга, основавшего эту триаду в 1940-х гг. В 1980-х гг. численность «14 К», превышала 25 000 бойцов только в Гонконге; она заняла ключевые позиции в организации поставок героина в Нидерланды, Великобританию, Канаду и США. Во всех этих странах у нее имеются филиалы. Следователи Канадской королевской конной полиции утверждают, что «14 К» и другие триады имеют постоянных представителей в каждом китайском мало-мальски заметном сообществе по всей Северной Америке, связаны едва ли не со всеми сферами преступной деятельности, способными принести прибыль, — от вымогательства и махинаций с займами до афер с кредитными картами и видеопиратства.

Замкнутость особенно затрудняет доступ в триады западным спецслужбам. Китайские сообщества в Северной Америке — самые закрытые из всех этнических групп, они с обоснованной подозрительностью относятся к попыткам посторонних получить доступ к их культуре. В результате, чтобы проникнуть к главарям триады, необходимо преодолеть два оборонительных заслона: общекультурный барьер, которым все китайцы отгораживаются от иностранцев, и завесу тайны, защищающую триады как таковые.

Еще одно осложнение для правоохранительных органов представляет умение подкупом или угрозой компрометации держать под контролем местную полицию, особенно в Гонконге. На протяжении многих лет до передачи Гонконга в состав Китая (1997 г.), в Королевской полиции Гонконга не имелось эффективного криминального подразделения, и, по-видимому, влиятельность триад и размах их деятельности сильно преуменьшались. Лишь детальное расследование, проведенное в 1983 г., показало истинный масштаб тайных преступных групп. Тогда же стало известно и о колоссальной коррупции в КПГ, в частности, что полицейская верхушка на протяжении многих лет покрывала торговлю наркотиками, осуществлявшуюся триадами. Многие полицейские чины разбогатели благодаря связям с триадами, и немало из них перед тем, как Гонконг стал частью Китая в 1997 г., эмигрировали в Великобританию и Канаду, где благодаря накопленному состоянию благополучно осели и превратились в добропорядочных богатых бизнесменов.

Присоединение к материковому Китаю в июле 1997 г. вызвало также массовый отъезд за границу членов триады, опасавшихся неизбежных репрессий, однако многочисленные обозреватели, представляющие себе уровень коррупции при коммунистическом режиме, уверены, что за прошедшее с тех пор время триады восстановили прежнее влияние. Возможно, что гонконгские триады в настоящее время в той или иной степени попали под контроль Пекина, зато их влияние распространяется на весь мир. В Великобритании Национальная криминальная полиция провела расследование активности триад в стране, проходившее под незатейливым кодовым названием «Палочки для еды». Составленный в 1996 г. отчет НКП сообщал, что в Великобритании действовали четыре триады, из которых ни одна не управлялась из Гонконга; следовательно, эти группы не являлись частью международного преступного сообщества. Жертвами триад в основном были китайские иммигранты, занимавшиеся мелким бизнесом; они, как правило, не сообщали о преступлениях британским властям. Расследование также выяснило, что триады не играют существенной роли в торговле наркотиками — в отличие от ситуации в Австралии Канаде и США.

В 1988 г. в результате расследования, проведенного австралийским правительством, выяснилось, что 85 — 95 % всего героина, поступающего в эту страну, ввозится китайскими триадами. Однако через десять лет аналогичное расследование, проведенное американцами, показало, что доля триад заметно уменьшилась в результате конкуренции со стороны преступных организаций стран Юго-Восточной Азии, прежде всего Вьетнама, Камбоджи, Бирмы (Мьянмы) и Филиппин. В 1970-х и 1980-х гг. наиболее высококачественный героин, поступавший в Северную Америку, производился в Турции, обрабатывался в Марселе, откуда попадал в США (знаменитая «Французская сеть»); все это происходило под управлением мафии. Эмиграция лидеров триады из Гонконга в 1990-х гг. позволила китайцам частично перехватить контроль за наркосетями. Триады нашли пути в обход Марселя, через который прежде проходила основная часть зелья. Теперь маршруты пролегают или через Амстердам, или непосредственно в Торонто, Монреаль и Ванкувер, а оттуда на основной рынок — в США.

Впрочем, триады занимаются не только вымогательством и торговлей наркотиками.  Они занимаются всем, что приносит прибыль — от банковских махинаций до контрабанды биоресурсов.  И Дальний Восток России также входит в сферу их интересов.  Так, в сентябре 2013 года в интервью «Свободной прессе» президент «Ассоциации разработчиков, производителей и поставщиков рыбоперерабатывающих комплексов и оборудования», кандидат экономических наук, Сергей Лелюхин отметил: «С 90-х годов двадцатого века, российский Дальний Восток является объектом интереса китайской организованной преступности. Незаконная добыча морепродуктов – одна из основных областей «сотрудничества» между китайскими и российскими преступными группами». По данным эксперта, доля китайских организованных преступных группировок (ОПГ) на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири составляет треть от всего этнического криминала.  В данной связи обращает на себя внимание скандал вокруг китайской компании «Пасифик Андес», которая, по словам С. Лелюхина, негласно контролировала около 80% квот биоресурсов на Дальнем Востоке. 

Примечательно, что «Пасифик Андес» смогла за очень короткое время из мелкого предприятия превратиться  в одну из ведущих вертикально-интегрированных корпораций, занимающихся добычей рыбы и морепродуктов, их переработкой, поставкой на оптовые рынки в разных странах мира замороженных морепродуктов, а также реализации произведенной продукции через предприятия общественного питания и розничной торговли.  Это возможно только при колоссальной, и не только финансовой, поддержке.  Как полагает Сергей Лелюхин, маловероятно, что это была поддержка со стороны государства,  но вполне возможно, что была поддержка «мощной преступной организации, обладающей финансами и разветвленной транснациональной сетью. Пока в СМИ не было сведений о причастности руководства компании «Пасифик Андес» к деятельности китайских организованных преступных группировок, но география ее «дочек» и представительств совпадает с географией деятельности одной из китайских «Триад» – «Sun Yee On». Это наибольшая из китайских мафиозных группировок, состоящая из 56 тысяч членов. Головной офис находится в Гонконге, а крупные ответвления в Лос-Анджелесе, Майами, Нью-Йорке и Сан-Франциско. В Нью-Йорке под их контролем находится банда «Tung On gang», которая считается самой опасной и могущественной «Триадой» Гонконга». 

Примечательно, что «Sun Yee On» пользуется лояльным отношением к себе со стороны материкового Китая, отмечает эксперт.  В 1997 году, после того как КНР возобновила суверенитет над Гонконгом, Министр общественной безопасности Тэо Сиджу лично приветствовал лидеров «Sun Yee On» в Пекине, заявив, что «члены «Триад» - не всегда гангстеры. Пока они патриоты, обеспокоенные поддержанием процветания Гонконга, мы должны уважать их».  И как знать, не благодаря ли такому покровительству в 2004 году «Пасифик Андес» приобрела контрольный пакет акций крупнейшей государственной рыболовной компании КНР «China Fishery Group Limited»?

Кроме того, как полагает Сергей Лелюхин, долгое время занимавшийся изучением деятельности преступных китайских этнических сообществ в регионе, «возможное участие «Sun Yee On» в бизнесе «Пасифик Андес» не исключает использования в интересах компании и другой гонконгской «Триады» – «14 К». Она была образована в Гонконге из китайцев кантонского происхождения и насчитывает более 20 тысяч человек, которые распределены по 30 самостоятельным организациям, действующим на территории разных стран».

С предположениями Сергея Лелюхина согласен и Виталий Номоконов, директор Владивостокского центра по изучению организованной преступности (ВЦИОП), который уже более 15 лет изучает современные вызовы, которые бросает преступный мир Дальнему Востоку.  Он, в частности, отмечает, что «для получения доступа к российским морским биоресурсам «китайская мафия» использует всевозможные методы: от браконьерских налетов в районе Курил до хорошо продуманных схем внедрения в дальневосточные коммерческие структуры».  Эксперты ВЦИОП еще в 2012 году выпустили книгу «Современные вызовы преступности и противодействие им (в условиях Сибири и Дальнего Востока)», в которой доказывают, что на отечественный рынок идет неприкрытая «желтая экспансия» мощных преступных организаций.

Если предположения экспертов о связях триад с «Пасифик Андесом» верны, возникает интересная ситуация.  Известно, что Федеральная антимонопольная служба признала виновными в картельном сговоре ряд компаний, входящих в Ассоциацию добытчиков минтая (АДМ), которые действовали в интересах «Пасифик Андеса».  Более того, практически доказано, что «Пасифик Андес», собственно, своими руками (то есть, финансами) и создал АДМ, чтобы эта структура работала в его интересах. 

То есть, если «Пасифик Андес» действительно связан с китайскими триадами, получается, что члены АДМ своей деятельностью способствовали финансированию иностранных преступных сообществ, вместо того, чтобы работать на благосостояние России и ее граждан.  И здесь вообще возникает очень интересная ситуация — одним из активных членов АДМ является член Совета Федерации России Александр Верховский, которого многие называют «рыбным королем».  Известно, что он контролирует ряд американских фирм и пользуется большим уважением в США (понятно, что официально он передал весь бизнес в управление и лишь получает дивиденды, но их официальные размеры зашкаливают за все мыслимые пределы).  Если допустить, что утверждения о связях компании «Пасифик Андес» с китайскими триадами верны, выходит, что Ассоциация добытчиков минтая и ее члены, включая уважаемого сенатора, работают в интересах китайской организованной преступности?

На самом деле, если проанализировать законодательную деятельность господина Верховского и нескольких других его коллег, можно обнаружить, что они в своих действиях руководствуются не интересами государства, и своими личными интересами, которые почему-то удивительным образом совпадают с интересами иностранных структур. Достаточно вспомнить принятый в июне 2013 года ФЗ № 148 «Об аквакультуре (рыбоводстве) и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ».  В результате действий экспортного лобби (сенаторы Геннадий Горбунов (Астраханская область, рыбный бизнес, профильный комитет в СФ РФ), Александр Верховский (Сахалин, рыбный бизнес, профильный комитет), а также депутат Государственной Думы Георгий Карлов (Сахалин)), в его текст попал пункт, касающийся не аквакультуры, а прибрежного рыболовства, который разрешил «при прибрежном рыболовстве осуществлять перегрузку уловов водных биологических ресурсов и производство на судах рыбопромыслового флота рыбной и иной продукции из водных биологических ресурсов».  Ранее Федеральный Закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» предписывал доставку всех прибрежных уловов на российский берег.  В результате этих нововведений рыбаки стали поставлять прибрежные уловы не на российский берег, а за рубеж.  Этот законопроект также активно лоббировали руководители Ассоциации добытчиков минтая, ВАРПЭ и РСПП, в руководство которого входит президент АДМ. То есть, некоторые наши доморощенные бизнесмены, законодатели и журналисты фактически работают во благо процветания не своего родного государства, а китайской мафии?

Разумеется, мы не можем утверждать, что именно так все и обстоит. Мы просто сопоставили факты и привели мнения специалистов, которые довольно хорошо разбираются в этих вопросах и не стесняются высказать их публично.  А читателям остается лишь задуматься о том, что «дыма без огня не бывает».

Вадим ПАЩЕНКО.