В детских домах оседают миллиарды, а до приемных семей доходят копейки

27.07.2020

ДЕТСКИЕ ДЕНЬГИ СВЕТИТЬСЯ НЕ ЛЮБЯТ

Когда речь заходит о сиротах, обсуждают обычно взаимоотношения приемных детей и родителей. Вражда, разочарование, возврат в детдома. Или наоборот, полное взаимопонимание — лучше, чем с родными. В общем, сюжеты для мелодрамы.

Но есть тема не менее интересная — деньги. В стране сирот крутятся десятки миллиардов рублей. Там такого понаворочено, так все запутано - не то что черт, матерый фининспектор мозги сломает.

Начать с того, что, оказывается, в стране не существует министерства или другой структуры, куда стекается вся финансовая информация и где могли бы четко сказать, сколько денег выделяется государством на содержание сирот в детских домах и домах ребенка. Домами ребенка (в них содержатся малыши до 3 или 4 лет) заведует Минздрав, детскими домами (для ребят постарше) — Минпросвещения. Но ни то, ни другое ведомство данных в целом по стране не знает.

- Ответственность за организацию и финансирование домов ребенка полностью относится к компетенции регионов, - официально сообщили «КП» в Минздраве.

Аналогичный ответ дали в Минпросвете, в аппарате Уполномоченного по правам ребенка, в Совете по правам человека при президенте.

Данные о финансировании детдомов раскиданы по всей Руси. Единственная возможность узнать, сколько тратит государство на оставшихся без родителей детишек, это посмотреть бюджеты каждого из 85 регионов, найти нужную цифирь, сложить в столбик или на калькуляторе - и тогда получим бюджет сиротской доли во всероссийском масштабе. Государственные люди нам посоветовали поступать именно так. Пока, во всяком случае. Говорят, в следующем году эти данные будут стекаться в минфин и тогда федеральная власть узнает всю правду.

ДИРЕКТОРСКИЕ ЗАРПЛАТЫ И СТОЛИЧНЫЕ КВАРТИРЫ

Мы в «КП» пошли другим путем — через своих корреспондентов в регионах запросили данные в местных администрациях. Не везде, но кое-где ответили. Наиболее обстоятельно — в столице.

- На содержание одного ребенка в Центрах содействия семейному воспитанию (ЦССВ, так с недавних пор называются детдома) из бюджета города выделяется более 200 тысяч руб в месяц, - сообщили в департаменте соцзащиты населения правительства Москвы.

Если учесть, что в этих центрах содержится 1386 детей, то всего получается почти 280 млн руб. Какие-то деньги идут на одежду, питание и прочие расходы непосредственно на ребенка, а большая часть - на зарплату сотрудникам этих центров. Заработки в этой сфере неплохие. У начинающего директора выходит примерно 180 тысяч руб. в месяц, у руководителя со стажем и заслугами — до 400 тысяч. Эти данные можно найти на сайтах конкретных центров.

Кроме того, ежегодно город выделяет жилье выпускникам детдомов — по итогам прошлого года отдельные квартиры получили 900 сирот, достигших 18-летия. Их, к слову, выделяют не в собственность, а вначале по соцнайму. Чтобы не отобрали мошенники или чтобы сам детдомовец не промотал по молодой глупости единственное жилье. А когда человеку исполнится 21 год, он может оформить свои метры в собственность.

В какую сумму обошлось жилье, в департаменте не сказали, но несложно прикинуть — 33-метровая (таков стандарт на человека) однушка в Москве без рыночных накруток по самым скромным подсчетам тянет на 5 млн руб. 900 квартир — это 4,5 млрд рублей.

Жилье — это самая большая статья расходов, и Москва чуть ли не единственный регион в стране, который четко выполняет свои обязательства. В соседнем Питере 18-летние ребята не могут покинуть детский дом — квартир нет, очередь растянулась на год. В других регионах и того хуже — люди ждут своего угла по 3-5 лет. Впрочем, это отдельная история.

А ВЕДЬ ЕСТЬ ЕЩЕ БЛАГОТВОРИТЕЛИ

Какие еще траты в сиротской индустрии? На чиновников. В структуре департамента труда и соцзащиты населения Москвы есть отдел, занимающийся сиротами и детьми, оставшимися без попечения родителей. Трудится там 8 человек — это еще примерно полмиллиона рублей в месяц.

Что еще? Спонсорские средства. Их доля в огромном финансовом потоке столицы невелика. По оценкам директоров детдомов, с которыми удалось побеседовать «КП», 1-2%, не более. Помощь оказывается не деньгами, а вещами, продуктами, различными услугами.

Отношения с благотворителями — это, как выяснилось, теневая составляющая сиротской экономики.

- Может быть такое, что директор получит из регионального бюджета деньги на ремонт, а ремонт ему оплатит благотворительная организация, - раскрыла глаза корреспонденту «КП» руководитель благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям—сиротам» Елена Альшанская.

Отследить деньги, поступающие от благотворителей, практически невозможно.

- Вот вы заходили на сайты детских домов, видели там бюджетные деньги. А от благотворительных фондов поступления видели? Нет. Потому что они туда не поступают. Счета же прозрачны — и как только поступит рубль от нашего или другого фонда, областная администрация его тут же увидит и снизит на эту сумму размер своего финансирования, - растолковала «КП» азы финансовой механики директор одного из благотворительных фондов, помогающих детским домам в регионах центральной России. - Поэтому деньги, например, за ремонт благотворительная организация направляет непосредственно строительной компании, а детдом по этой цепочке в документах отсутствует.

С учетом этих маленьких хитростей доля благотворительных организаций в тех регионах, где сиротские бюджеты не сравнить с московскими, конечно выше. Но тоже не более 5-7% от официального финансирования.

В ИТОГЕ, НАКАПАЛО НА БЮДЖЕТ КАРЕЛИИ

Большинство региональных администраций ловко уворачивались от прямого вопроса, сколько денег расходуется на дома для сирот. Поэтому оценить затраты во всероссийском масштабе можно только приблизительно.

- Мы недавно считали выборочно по некоторым регионам, и у нас получилось на одного ребенка от 35 тысяч рублей в месяц в Республике Алтай до 250 тысяч в нефтедобывающих регионах, - рассказала «КП» Елена Альшанская.

У нас в «КП» разбег получился поуже — от 58 тысяч рублей в Красноярске до 200 тысяч в Москве и Свердловской области. Но порядок примерно такой же. Огромные деньги — большинство «благополучных» детей и родителей о таких доходах даже и не мечтает. Для сравнения — приемным семьям государство платит за ребенка чуть ли не в 10 раз меньше. Даже в самых состоятельных регионах пособие на одну взятую в нормальный дом детскую душу не дотягивает и до 30 тысяч в месяц.

Почему такой перекос? Потому что с одной стороны простой человек, с другой — целая индустрия, отрасль, система. Если принять, что в среднем на одного ребенка, находящегося под опекой государства, приходится 120 тыс. руб. в месяц, пересчитать на год и умножить на 40 тысяч детей (столько сейчас содержится в ЦССВ и домах ребенка), получится 57,6 млрд руб. в год. Без копеек годовой бюджет такого крупного и не самого бедного края как, например, Карелия — почетное 60-е место из 85 регионов России.

Это те государственные деньги, которые уходят напрямую только в детские дома, не учитывая расходы на чиновников, занимающихся сиротскими учреждениями. Из этих миллиардов кормится огромная армия педагогов, медиков и других работников детдомов. Не будем кидать в них камень — большинство из них добросовестно стараются сделать жизнь обездоленных детишек лучше. Вопрос не к ним — вопрос к системе.

ПЯТЬ АВТОМОБИЛЕЙ И ДВА МАССАЖИСТА — СПАСИБО ДЕТКАМ

- Проблема, которую поднимает сейчас «Комсомолка», я поднимал еще в 2010 году, когда только занял пост уполномоченного по правам детей, - рассказал «КП» Павел Астахов. - Как-то пригласил группу американцев посмотреть на наши детдома. Поехали в Ханты-Мансийск, в детский дом «Надежда». Когда гости узнали, что один ребенок там обходится в $4,5 тыс в месяц, они не могли поверить, сказали, что мы очень богатая страна. В Штатах в подобных учреждениях ребенок обходится гораздо дешевле, при этом ничуть не обделен развивающими программами и выходит во взрослую жизнь вполне подготовленным.

Бывший омбудсмен знает, почему работники сиротской отрасли так искренне любят детей.

- Помню в Санкт-Петербурге у меня был очень жесткий разговор с одной дамой— директором, - продолжает Астахов. - Спрашиваю, почему не отдаете детей в семьи? А она: им у меня лучше. Я ей тогда так прямо и сказал, что очень хорошо ее понимаю: дети — это кормильцы. Фабрика-кухня, комбинат—прачечная, пять автомобилей с водителями, два массажиста. Очень сомневаюсь, что кто-то из детей их видел, даже из тех, кому массаж показан. По сути, целое государство, и она в нем полновластная хозяйка, никому не подконтрольная. И таких было немало, кто паразитировал на сложившейся системе.

Сейчас ситуация не сильно изменилась. Чем больше детей — тем выше финансирование. Вот почему со скрипом идет устройство детей в приемные семьи, вот почему детей чуть что — органы опеки могут изъять из семьи.

- Иногда бывает, что детей придерживают, не отдают в семьи, чтобы, когда верстается бюджет, ребенок был учтен, и на него были бы выделены деньги, - рассказала Елена Альшанская.

Комсомольская правда